Время проведения: 11–12 сентября 2019 г.
Места проведения: г. Бежецк и Бежецкий район Тверской обл. РФ – места, в которых расположен ряд сохранившихся и руинированных усадебных комплексов, связанных с выдающимися именами русской литературы Серебряного века: усадебный комплекс в с. Градницы, состоящий из сохраненного и музеефицированного господского дома (перенесен из усадьбы Слепнево) и руин родового храма семьи Львовых-Гумилевых; урочище Борисково, где находилась усадьба Кузьминых-Караваевых и проживала юная поэтесса Е.Ю. Кузьмина-Караваева, в будущем – мать Мария Скобцова; урочище Слепнево, где в усадебном доме жили в 1911–1917 гг. Н.С. Гумилев и А.А. Ахматова, с мемориальным дубом, остатками планировки аллей, пруда, поляной с очертаниями усадебного фундамента; старая дорога на Градницы с переходом через речку Каменку; памятные места г. Бежецка, связанные с пребыванием там в 1910-1920-х гг. членов литературной семьи Гумилевых; городские усадьбы, нашедшие косвенное отражение в поэзии Н.С. Гумилева, А.А. Ахматовой и прозе уроженца Бежецка писателя В.Я. Шишкова. Научно-поисковая работа проведена в Архивном отделе администрации Бежецкого района Тверской области, в библиотечных и изобразительных фондах «Дома поэтов» в с. Градницы.
Четвертое выездное мероприятие по проекту РНФ № 18-18-00129 «Русская усадьба в литературе и культуре: отечественный и зарубежный взгляд» (рук. О.А. Богданова) было организовано при поддержке Комитета по делам культуры, молодежи, спорта и туризма администрации Бежецкого района Тверской области и лично Инны Евгеньевны Новиковой, Александра Олеговича Титова, экскурсовода Елены Рудаевой; Бежецкого краеведческого общества и лично Сергея Викторовича Бривера и Светланы Николаевны Лобановой; Бежецкой межпоселенческой центральной районной библиотеки им. В.Я. Шишкова и лично Елены Николаевны Кукиной. Существенную помощь в подготовке мероприятия оказал Михаил Викторович Строганов, д.ф.н., в.н.с. ИМЛИ РАН, председатель Тверского краеведческого общества.
Мероприятие включало в себя следующие части:
1). Изучение экспозиции и научных фондов Музейно-литературного центра «Дом поэтов» (с. Градницы) – филиала Тверского государственного объединенного музея. Центр располагается в историческом усадебном доме, перенесенном в 1935 г. из усадьбы Слепнево. Участники мероприятия обратили внимание на планировку и убранство внутренних помещений дома, многие годы служившего местом вдохновения для выдающихся русских поэтов начала XX в. Н.С. Гумилева и А.А. Ахматовой. Последняя посвятила дому, жизненному укладу и природе Слепнева более 60 стихотворений. Экспозиция музея – изобразительные материалы, мебель, мемориальные и типологические экспонаты – соотнесены участниками мероприятия с художественными деталями и пафосом творчества названных поэтов. Были сделаны снимки выставленных в экспозиции и хранящихся в фондах фотографий усадебных построек и ландшафтов Слепнева, Градниц и их окрестностей. С Домом поэтов познакомила гостей Г.И. Алехина.
2). Полевое исследование находящегося в руинированном состоянии храма Святой Троицы, фотофиксация сохранившихся фрагментов фресок. Этот храм посещали представители семьи Львовых-Гумилевых и А.А. Ахматова.
3). Изучение библиотечных фондов библиотеки с. Градницы, в том числе тематических подборок, посвященных истории усадебного комплекса.
4). Научное полевое исследование урочища Борисково в 15 км от Градниц, где находилась усадьба Кузьминых-Караваевых, тесно связанная с литературной атмосферой эпохи Серебряного века. В Борисково проживала юная поэтесса Е.Ю. Кузьмина-Караваева, ставшая прототипом героини известного стихотворения Н.С. Гумилева «Девушке» (1911), а в эмигрантском будущем – почитаемой христианской подвижницей матерью Марией Скобцовой, в 1945 г. погибшей в фашистском концлагере на территории Германии. В Борискове часто бывал известный художник Серебряного века Д.Д. Бушен, оставивший зарисовки аутентичного облика усадебного дома, впоследствии до неузнаваемости перестроенного и превращенного в сельскую больницу (в настоящее время это здание заброшено и разрушается). Проведена фотофиксация урочища и сохранившихся фрагментов усадьбы.
5). Участниками выездного мероприятия совершен пеший маршрут в отдаленное и ныне пустынное урочище Слепнево, где сохранились мемориальный дуб, остатки аллей, пруда, поляна с хорошо заметными очертаниями усадебного фундамента, старая дорога на Градницы с переходом через речку Каменку. Именно по ней Н.С. Гумилев и А.А. Ахматова с маленьким сыном Львом, будущим выдающимся ученым-географом, создателем оригинальной теории этногенеза, регулярно ходили в родовой храм Львовых-Гумилевых на церковные службы. Сделаны фотографии этого труднодоступного места.
6). В г. Бежецке участниками мероприятия изучены артефакты, связанные с пребыванием там в 1910–1920-х гг. членов литературной семьи Гумилевых: дом, в одной из комнат которого ютились после изгнания из слепневской усадьбы в 1918–1929 гг. маленький Л.Н. Гумилев с бабушкой А.И. Гумилевой и который посещали его знаменитые родители; гимназия-школа, в которой учился сын двух поэтов. Также были осмотрены городские усадьбы братьев Неворотиных и А.А. Соколовой, нашедшие косвенное отражение не только в поэзии слепневских обитателей, но и в прозе уроженца Бежецка известного писателя В.Я. Шишкова. Участники мероприятия побывали у памятника Анне Ахматовой, Николаю Гумилеву и Льву Гумилеву на ул. Большой (открыт в 2003 г., работа скульптора заслуженного художника России, лауреата премии Москвы Андрея Ковальчука и заслуженного архитектора России, профессора Николая Ковальчука). Проведена фотофиксация указанных объектов культурного наследия.
7). Работа в фондах Архивного отдела администрации Бежецкого района Тверской области РФ. Консультации и практическую помощь в работе с описями и документами оказала заведующая архивным отделом Е.А. Сапожникова.Особое внимание было уделено документам фонда № 14 «Гумилевы и Бежецкий край», включающего материалы о жизни семьи Гумилевых, об истории их усадьбы, воспоминания современников об усадебном комплексе, вырезки из редких местных изданий, машинописи, рукописи, письма и др. Некоторые важные для дальнейшей работы документы были скопированы и будут использованы участниками проекта при подготовке статей и монографий, среди них: Открытое письмо Анне Дмитриевне от А.С. Сверчковой, 1930 г. (Ф. 14. Оп. 1. Ед. хр. 13); Переписка С. Лобановой с родственниками, почитателями семьи Гумилевых (Ф. 14. Оп. 1. Ед. хр. 58), Сенин С. Слепневский период творчества А. Ахматовой (1911–1917 годы). Машинопись (Ф. 14. Оп. 1. Ед. хр. 35), Анна Ахматова и Тверской край. Путеводитель по выставке. 1989 (Ф. 14. Оп. 1. Ед. хр. 56), Из переписки бежецких краеведов Тарасова Б.П. и Анкудинова В.С. (Ф. 14. Оп. 1. Ед. хр. 34), Из описания фотографий г. Бежецка до 1917 года В.С. Анкудиновым и комментарии и поправки к ним Б.П. Тарасова, местного краеведа (Ф. 14. Оп. 1. Ед. хр. 32), Райхер И. Записки старожила. О городе славном, о людях достойных (Ф. 14. Оп. 1. Ед. хр. 99), Воспоминания об Ахматовой (1906–1976) (Ф. 14. Оп. 1. Ед. хр. 2); сборник стихов памяти Н.С. Гумилева. Машинопись (1922) (Ф. 14. Оп. 1. Ед. хр. 12).
11 сентября 2019 г. в помещении Бежецкого городского центра культуры и досуга состоялся Межрегиональный научный семинар «“Незолотая старина”: опыт негативной рецепции “усадебной культуры”». Прозвучало 11 докладов, вызвавших оживленную дискуссию. Научный семинар провели руководитель проекта О.А. Богданова и основной исполнитель проекта М.В. Скороходов.
С приветствием к участникам семинара обратилась О.А. Корнетова, заместитель главы администрации муниципального образования «Бежецкий район» Тверской области. Она отметила актуальность тематики мероприятия, необходимость укрепления контактов местных сообществ с академической наукой.
В своем вступительном слове руководитель проекта РНФ № 18-18-00129 О.А. Богданова ввела слушателей в проблематику предстоящего семинара, подчеркнув, что негативные аспекты рецепции «усадебной культуры» в Серебряном веке связаны не только с традиционной социально-психологической ее критикой, восходящей еще к крепостническому времени, но в первую очередь – с критикой эстетической, вытекающей из главной тенденции русской культуры начала XX в. – «панэстетизма». В трактовке ряда авторов этой эпохи ставится под сомнение или даже отвергается идеализация Золотого века «усадебной культуры», которая в веке Серебряном претендовала, по мысли М.В. Нащокиной, на роль «национального идеала». Так в их произведениях возникает полемический образ «незолотой старины», представленный в поэзии Н.С. Гумилева, прозе Андрея Белого, Г.И. Чулкова, Федора Сологуба, А.Н. Толстого и др. В советскую эпоху критика «усадебной культуры» также велась в основном по двум линиям: социально-психологической (имущественное неравенство и барский стиль поведения) и эстетической (с позиций авангарда и затем социалистического реализма). В то же время авангардистские установки предполагали и кардинальный цивилизационный разрыв с ушедшим прошлым.
После приветственных и вступительных слов научный семинар открылся докладом руководителя проекта, д.ф.н., в.н.с. ИМЛИ РАН О.А. Богдановой «Мишука Налымов А.Н. Толстого: тип русского помещика начала XX в.». В докладе была отмечена способность «усадебного топоса» как категории, сохраняющей тесную связь с окружающей социально-исторической средой, включать в себя негативные коннотации. В русской литературе начала XX в. в структуру «усадебного топоса» нередко входит социально-психологическая, эстетическая и цивилизационная критика «усадебной культуры» (А.П. Чехов, И.А. Бунин, Н.С. Гумилев и др.). В повести А.Н. Толстого «Мишука Налымов (Заволжье)» (1910) первый вид критики репрезентирован в сословном эгоизме, жестоком самодурстве и барстве помещика Налымова, а также в хозяйственной неприспособленности Петра Репьева. Эстетическая критика сосредоточена на облике и нравах самого Мишуки и большой репьевской родни, съехавшейся на свадьбу Никиты и Веры в симбирскую гостиницу. Уходящим эстетическим идеалом представлены быт и нравы усадьбы Репьевых, которые, однако, обречены на скорое исчезновение. Цивилизационная критика касается неустойчивости в русской жизни лучших черт высокой дворянской европеизации: изящества, благородства, образованности, бескорыстия, – деградирующих под напором грубой невежественной стихии. Тем не менее в повести очевиден мотив патриархально-фольклорного приятия традиционной «усадебной культуры» во всех ее ранящих противоречиях и глубинной органичности многовековой русской жизни («богатырство» и «широкость» Мишуки, оказавшегося способным к покаянию, прощению, щедрости, великодушию и пониманию внешней и внутренней красоты).
В докладе преподавателя МГСУ к.ф.н. Е.В. Астащенко «Неожиданный ракурс усадебной темы: “Яблочный царек” Б. Садовского, “Первый цвет” Н. Русова, “Сутуловское гнездовье” С. Городецкого» были охарактеризованы произведения, написанные в начале 1910-х гг. Неистовые певцы родовых гнезд, предпочитавшие деревенскую старину городскому прогрессу, изобразили жуткие и грязные преступления в усадьбах. Соответственно сюжетам и места действия выбираются далекие от парадного входа – задние дворы, сараи, чуланы. В поэтично облюбованный и филологически скрупулезно воссозданный усадебный быт Садовского врывается новелла «Яблочный царек» с криминальным сюжетом и душераздирающей трагедией героев. Русов, на протяжении всей жизни исповедующий славянофильский анархизм, в романе «Первый цвет», изъятом и уничтоженном царской цензурой, изобразил две усадьбы: одну – преобразованную в монастырь, другую – в бордель. Главной героине, оказавшейся в монастыре, а после неудачной попытки выйти замуж – в публичном доме, вспоминаются или грезятся усадьба с распахнутыми в поле окнами и некто небесный, подымающий ее на руки. Написанная в традициях семейной хроники повесть Городецкого, несмотря на кажущуюся репортажность и отсутствие фантастического, ирреальна. Кошмар нагнетается всеми элементами повествования – от сюжетных, пейзажных до грамматических. Обличительный по отношению к царской России пафос характеризуемых произведений ненадолго привлек к авторам внимание и уважение революционеров, в том числе большевиков.
В докладе исполнителя проекта, к.ф.н., с.н.с. ИМЛИ РАН, молодого ученого А.С. Акимовой «Рецепция усадьбы и усадебного быта в романе Ф. Панферова “Бруски”» была кратко представлена биография автора, родившегося в крестьянской семье и работавшего в детстве подпаском в селе Павловка Саратовской губ. В рассказе «Огневцы», как затем в романе, подчеркивается обособленное положение села Широкий Буерак: «на правом берегу Волги словно орлиное гнездо в горах». Вспоминаются времена Пугачева и Стеньки Разина, в песнях – князь Кочубей, владевший широковскими землями. Территории, описываемые в романе «Бруски», принадлежали некогда барину Сутягину, о выходках которого вспоминают мужики. Как писал Г. Адамович, «Замысла в романе нет. Но, разумеется, есть в нем тенденция. В самом общем виде тенденция эта может быть выражена словами: “от мрака к свету”». Прошлое (времена Пугачева и Разина) изображается как беспросветный мрак. В прошлом были: 1) индивидуализм, мелкохозяйственные частные интересы; 2) жестокость барина (рассказ деда Захара о поротых мужиках); 3) вздорная барская потеха (катание летом на санях). Им на смену приходят: 1) «импровизированный коллективизм» (А.В. Луначарский), массовые настроения; 2) совместный одухотворенный труд; 3) преображение природы (борьба с природой). Все изменения, произошедшие на принадлежавших барину землях, получивших название «Бруски», оцениваются писателем как преображение, творческое преобразование природы человеком: «А широковцы одно знают: за околицей, на “Брусках”, где раньше в зарослях полыни валялся красный камень, где барин Сутягин жил, – на “Брусках” второе лето поет трактор свои моторные песни».
В докладе преподавателя ПСТГУ Е.Ю. Кнорре «Образ замершего усадебного времени в повести М. Пришвина “У стен града невидимого”» было показано, что замершее усадебное время – один из ключевых мотивов дневников и художественного творчества Пришвина. Этот мотив становится составной частью сюжета «пути в Невидимый град», который объединяет произведения писателя 1900–1930-х гг. Уже в повести 1909 г. «У стен града Невидимого» образ Невидимого града обретает амбивалентную окраску. С одной стороны, это утраченный и обретенный героем рай, где время преодолено. С другой стороны, Невидимый град является образом «негативного рая», где время не преодолено героем, а просто замерло. В творчестве Пришвина можно увидеть два образа усадебного мира. Негативные коннотации «усадебного топоса» проявляются при создании образа усадьбы как утраченного прошлого. Этот образ связан с темой духовной смерти героя в мире, замирания времени. С другой стороны, семантика «усадебного топоса» в дневниках писателя отражает рецепцию Пришвиным софийного мифа Вл. Соловьева. Лейтмотивом пришвинских дневников становится образ Вечного дома, символом которого является утраченное когда-то имение Хрущево. Здесь важен мотив преодоления «завесы мира», «завесы бытия», возвращения героя не в мир замершего прошлого, а в соприсутствующее с человеком настоящее. Это настоящее вечного мира, где время и пространство преодолено, символом которого становится Невидимый град, – образ всеединства и мира в Боге.
М.В. Скороходов, основной исполнитель проекта, к.ф.н., с.н.с. ИМЛИ РАН, в докладе «Утраченная усадьба в эмигрантской прозе И. Шмелева» подчеркнул, что последние годы пребывания в России, прежде всего жизнь в Крыму в начале 1920-х гг., явились для Шмелева переломным периодом. Невосполнимой утратой стала гибель сына. Да и сама жизнь в Крыму, ставшем одним из последних оплотов Белого движения, заставила о многом задуматься, многое переосмыслить. Крым на рубеже XIX–XX вв. был особой территорией на карте России, здесь возникали дачи представителей дворянства, купечества, буржуазии, интеллигенции. Территории дач значительно меньше, чем площадь традиционных для России помещичьих усадеб, владельцы дач активно участвуют в окультуривании окружающего ландшафта, приспособлении его к своим нуждам. Культурная жизнь крымских дач во многом унаследовала ту атмосферу, которая была характерна для традиционных помещичьих усадеб. В связи с удаленностью от центра, от революционных городов, активностью сопротивления большевикам здесь позже начались процессы советизации. Но проходили они с большей жестокостью. Здесь слом традиционного уклада более явствен и трагичен по своим последствиям. Об этом сломе, об утрате земли с домом, садом, хозяйственными постройками, того пространства, которое являлось оплотом стабильности, повествует «Солнце мертвых» – одно из первых и наиболее ярких произведений, написанных в начале эмигрантского пути его автора. Другие ракурсы усадебной жизни раскрываются в созданных позже произведениях Шмелева. Это «История любовная» (1926–1927), «Богомолье» (1931) «Лето Господне» (1933–1948).
Исполнитель проекта к.ф.н., с.н.с. ИМЛИ РАН, молодой ученый М.С. Акимова в докладе «Разрушение “усадебного мифа” в повести С. Довлатова “Заповедник”» напомнила о том, что после революции усадьбы начинают жить в новых реалиях. В уцелевших организуются санатории, дома отдыха, музеи-заповедники. Казалось бы, последний вариант предпочтителен. Но и он имеет свои особенности. Это одна из важных сюжетных линий повести С. Довлатова «Заповедник» (1977–1983). Разворачивая сюжет в декорациях пушкинских мемориальных мест Михайловское и Тригорское, Довлатов погружает читателей в пространство усадебного и музейного мифов. Общим местом национального сознания стало идиллическое представление о трудах и досугах на лоне природы, очищенное от воспоминаний о «барстве диком» и «незолотой старине». Значительное место в повести уделено собственно музейным мифам, проблеме их рождения и бытования (например, «аллея Керн», никак с А. Керн не связанная). Довлатов развенчивает мифы, как и образы «новых хозяев» усадьбы, «своим обликом нарушающих гармонию здешних мест»; травестирует пушкинские жизненные и творческие коллизии. Происходит «смена возвышенного тона на более земной». Но разрушение у Довлатова не самоцель, таким образом он ставит вопрос о подлинности. Кажущийся уцелевшим островок усадебной жизни в действительности не уцелел. Довлатов против «эскадрона туристов», вытоптавших «народную тропу», против парка культуры и отдыха вместо усадьбы; против характерной для эпохи замены личного – публичным. Довлатов выступает за личную «встречу» с Пушкиным и его усадьбой, с человеком и местом вообще. Интересно, что сам выступавший против мифологизации живого Пушкина Довлатов и мир его «Заповедника» сегодня сами стали мифологемой.
Д.ф.н. в.н.с. ИМЛИ РАН М.В. Строганов представил доклад «Усадьба Тасино, еще одно чеховское место на тверской карте». А.П. Чехов летом
Краевед-этнограф А.Н. Головкин (Тверь) в выступлении «Дворянская усадьба Слепнево: по личным воспоминаниям» напомнил о том, что сельцо Слепнево связано с Н.С. Гумилевым и А.А. Ахматовой. Одноэтажный барский дом с четырьмя мезонинами, террасой и двумя крыльцами стоял в усадьбе Гумилевых на вершине холма справа от дороги Хотена – Поцеп. Мезонины выходили на четыре стороны света, в северном жила Ахматова, в ее окно видна была деревня Поцеп, правее – деревня Ворониха на левом берегу речки Каменки, а левее – смешанный лес в урочище Жиденка. Рабочее крыльцо находилось со стороны деревни Хотена, а парадное – со стороны дороги Хотена – Поцеп. От дороги вела песчаная дорожка, обсаженная розами и георгинами. Возле дома был парк (орешник, липы, березы), рядом с парадным крыльцом рос старый дуб, вблизи его был пруд. Через дорогу от дома – фруктовый сад. Возле дома был флигель, за ним каретный сарай, конюшня, фермы, рига и сенные сараи. В имении работали русские и карелы. Ахматова называла эти места карельскими. По воспоминаниям матери докладчика, в Слепневе работали по найму 12 человек: 3 горничных, 1 кухарка, 1 кучер, 3 скотника, 1 конюх, 2 рабочих, 1 управляющий. Известны имена десяти из них. Деревня Слепнево (30 дворов) располагалась западнее усадьбы двумя посадами от вершины к подножию холма. Третий посад шел по северному склону в сторону деревни Ханино. Несколько крестьянских домов было на западном склоне возле усадьбы. Деревня была ограждена забором из жердей с тремя воротами: на юго-восток – в деревни Акиниха, Заболотье и Алексино (далее – Подобино Неведомских), на север – в деревни Поцеп, Петряйцево, Душково, на запад – в деревню Ханино.
Д.ф.н, проф. А.С. Крюков (Воронеж) в докладе «“Тверское уединенье” Анны Ахматовой» напомнил, что А.А. Ахматова жила в усадьбе своей свекрови Анны Ивановны Гумилевой (в девичестве Львовой) Слепнево Бежецкого уезда каждое лето с 1911 по 1917 г. Среди многих источников заслуживают внимания неопубликованные воспоминания Елены Борисовны Черновой, двоюродной племянницы Н.С. Гумилева, внучки Агаты Ивановны, сестры А.И. Гумилевой. Наиболее интересен фрагмент, относящийся к 1912 г.: «Вместе с А.И. Гумилевой приехали в Слепнево Николай Степанович с Анной Андреевной Ахматовой и Александра Степановна Сверчкова со своими двумя детьми: Колей и Марусей. Александра Степановна, дочь С.Я. Гумилева от первого брака, после смерти мужа, художника Сверчкова (он великолепно изображал лошадей), жила постоянно у своей мачехи А.И. Гумилевой. Была она добрая, милая и очень хозяйственная, в Царском Селе она вела все хозяйство». Среди бытовых подробностей встречаются интересные детали своеобразного литературного соперничества Гумилева и Ахматовой: «По утрам мимо дома обычно ехала почта. Николай Степанович бегал ее встречать, колокольчик был слышен издали. К ним в то лето приходило много журналов, и они с Анной Андреевной сразу бросались их просматривать. Помню, однажды я завтракала не во флигеле у родителей, а в большом доме, Николай Гумилев и Анна Ахматова опаздывали. Когда они вошли, Анна Ивановна спросила: “Ну, Коля, что пишут?”. Николай торжествующе ответил: “Бранят”. “А ты, Аня?” Опустив глаза, тихо и как-то смущенно Ахматова ответила: “Хвалят”».
Доклад Е.Н. Строгановой, д.ф.н, проф. РГУ им. А.Н. Косыгина «Усадьба Рачинских Татево в прошлом и настоящем» был посвящен одному из значимых мест в истории русской культуры – усадьбе Татево (в XIX в. – Бельский уезд Смоленской губ., ныне – Оленинский район Тверской обл.). В 1870-х – начале 1900-х гг. Татево привлекало всеобщее внимание благодаря деятельности С.А. Рачинского, который оставил профессорское поприще в Московском университете и основал в селе школу для крестьянских детей. По постановке учебного дела его школа была явлением уникальным. Уникальным было и ее местоположение: «большое деревянное одноэтажное здание» с двухэтажной пристройкой, на первом этаже которой жил сам Рачинский, было вписано в усадебный комплекс. При жизни Рачинского по его проекту было начато строительство двухэтажного кирпичного здания (завершено сестрой после его смерти), которое существует и поныне. Былой облик имения воссоздается по текстам современников: интерьеры «огромного каменного дома», окружавший его сад «с чудными группами деревьев, с клумбами благоухающих необыкновенною силою цветов». В наше время ничего этого нет. Сохранилась Троицкая церковь (середина XVIII в.), возле которой находилось родовое кладбище, ныне отмеченное десятью надгробными камнями. Докладчица обратила особое внимание на то, что постепенное разрушение усадебного комплекса и утрата былых реалий стали поводом для создания усадебных преданий. В частности, бытуют сведения о том, что одна из комнат в «белом доме» была расписана учеником Рачинского художником Н.П. Богдановым-Бельским. Ряд преданий связан с разорением фамильного склепа. Интересны также предания о приезде Л.Н. Толстого, который был знаком с Рачинским, увлечен его деятельностью и стремился побывать в Татеве, но своего намерения не осуществил.
Г.А. Велигорский, аспирант ИМЛИ РАН, исполнитель проекта, в докладе «“В старинном доме с лестницей витой...”: “усадебный топос” в произведениях Г.Ф. Лавкрафта» показал, что география произведений американского писателя, мастера «литературы ужаса» Говарда Филипса Лавкрафта (1890–1937) чрезвычайно широка. При этом многие его сочинения – и даже большинство из них – посвящены поместьям американского Севера, «старинным усадьбам, затерянным в новоанглийской глуши», знамениям седой старины в современности, хранительницам былого и памятникам минувшему, которое «не мертво, а только спит». Центральной для него темой становится упадок – и, как следствие, гибель – усадеб американского Севера. В докладе была предпринята попытка проследить, при помощи каких художественных средств, метафор и образов Г.Ф. Лавкрафт выстраивает свой усадебный текст. С этой целью были проанализированы общие для всех изображаемых им усадеб пространства и локусы (библиотека с ветхими фолиантами, чердачное окно, витая лестница со скрипучими шаткими ступенями). Отдельно рассматривался сквозной образ окна и связанные с ним метафоры (окно, забитое досками; окна – «прищуренные глаза»; окно-портал); образ живого, «спящего дома» – в противоположность английским «живым» домам эпохи модерна, словно бы дремлющего беспробудно, погруженного в летаргический сон. Наконец, акцентировалась центральная для Лавкрафта тема – гибель усадьбы, метафорическая и буквальная; разрушение дома, погребающего под собой последнего владельца (рассказ «Картинка в старинной книге»), – как символ гибели американского прошлого, хранителем которого является старый помещичий дом. Образ такого дома расширяется у Лавкрафта до масштабов вселенной (предстающей в образе «цитадели, чьи стороны – века»), и тема гибели дворянской усадьбы сливается со сквозной для его творчества темой грядущего – близкого, ощутимого и даже чаемого – Апокалипсиса.
По результатам проведенных полевых исследований, на основе изучения архивных и библиотечных фондов, а также прозвучавших на научном семинаре выступлений участники проекта напишут статьи, которые будут опубликованы в периодических изданиях, и главы запланированных по проекту индивидуальных монографий О.А. Богдановой «Усадьба и дача в русской литературе XIX–XXI вв.: мифология, поэтика, динамика» и М.В. Скороходова «Помещичья усадьба в русской литературе конца XIX – первой трети XX в.: междисциплинарный подход».
Информация о проведенном мероприятии размещена на сайтах:
litusadba.imli.ru (http://litusadba.imli.ru/event/chetvertoe-vyezdnoe-meropriyatie-po-proektu-rnf-no-18-18-00129),
администрации Бежецкого района Тверской области (http://adm-bezheck.ru/index.php/novosti/novosti/2019/1760-nezolotaya-starina),
Комитета по делам культуры, молодежи, спорта и туризма администрации Бежецкого района (http://kultura-bezhetsk.ru/otdel-po-delam-turizma/novosti-otdela-po-delam-turizma/451-russkaya-usadba-v-literature-i-kulture-otechestvennyj-i-zarubezhnyj-vzglyad),
Бежецкого краеведческого общества «Бежецкий край» (https://bezhkray.ru/%D0%BD%D0%B5%D0%B7%D0%BE%D0%BB%D0%BE%D1%82%D0%B0%D1%8F-%D1%81%D1%82%D0%B0%D1%80%D0%B8%D0%BD%D0%B0/) и др.
Отчет подготовил М.В. Скороходов
